Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Котовский сворачивает карту и засовывает ее за голенище сапога – там она куда удобнее лежит, чем в планшете.
– Я второй-один, за мной, аккуратно, в колонну марш!
Вторая рота, «бесшумно лязгая гусеницами», втягивается в приглянувшийся командиру овраг.
Вот и приметная «кочка» – поросший редкими кипарисами холм. Сейчас направо, на полной скорости, на выходе из лощинки развернемся в линию машин и – смерть фашистским оккупантам!
Команда флажками: «Командиры ко мне!», ротный на пальцах объясняет замысел, пять минут на подготовку и – «Вперед!»
Трофейный француз резвее «двадцать шестых», механик знает – и придерживает своего коня, хоть мандраж перед боем заставляет его крепче, чем надо, вцепиться в баранку рулевого колеса. Алексей забросил в казенник осколочный снаряд – немчура наверняка возит минометы на грузовиках, вот он один и ахнет – с ходу, чтоб удрать не успел.
В смотровой щели качаются выросшие над лощиной кусты – сейчас узнаете, суки, почем фунт лиха, – опытное ухо Котовского еще на остановке засекло хлопки минометных выстрелов. Только бы не испугались лязга гусениц и рева моторов – разбежится пехота, гоняйся за ней потом! Они должны бежать только в одну сторону – на пулеметы разведчиков, зенитные автоматы, под гусеницы барышевских танков!
Вторая рота выскочила на немцев, как чертик из табакерки. Первой под удар попала группа кургузых легковушек, рядом с которыми блестели сапогами несколько фрицев в фуражках.
– Это уже просто подарок какой-то, – решил Леха и срезал нескольких одной длинной очередью. «Сомуа» качнулся, подмял под себя один из автомобильчиков и пошел дальше, не обращая внимания на остановившуюся на холме колонну из нескольких легковушек побольше, – их приласкает третий взвод, сейчас нужно дотянуться до минометчиков, по дороге расстрелять группу бронетранспортеров. Тем более что немцы в легковушках паникуют, в боковой прибор наблюдения Котовский мельком успел заметить – бросились разворачиваться, и как-то неловко, проблемы у них. Ротный припал глазом к прицелу, вылавливая крест на боку ближнего «ганомага».
Когда оказалось, что вылетевшие из ложбины прямо на их колонну танки – вражеские, командир первой противотанковой роты разучился дышать. Слава Господу, эти идиоты не обратили на его «хорьхи» никакого внимания. Раздавили несколько «кюбельвагенов» и пошли дальше, подставляя задницы прямо под стволы его «колотушек»!
За ужас, который испытали доблестные наследники Нибелунгов, надо платить! Отработанным маневром тягачи развернулись, расчеты на руках сняли орудия.
– Фойяр! – собирался уже скомандовать трясущийся от возбуждения командир, но из ложбины выбрался опоздавший танк, на который за шумом и грохотом не обратили внимания. Обер-лейтенант разлетелся на составляющие от прямого попадания осколочного снаряда, и командиры расчетов открыли огонь без команды.
Корма Т-26Э дополнительного бронирования не имеет, и половина машин второй роты перестает быть уже после первых двух залпов немецких «колотушек». Остальным спасает жизни экипаж сержанта Адамкуса.
Задержавшийся на поехавшем под гусеницами грунте танк выбрался наверх как раз на фланге роты тридцатисемимиллиметровок. Думать времени нет, и Арунас, поймав в прицел вражеского офицера, инстинктивно стреляет из пушки. Потом несколькими очередями опустошает диск пулемета, благо расчеты игрушечных немецких пушечек выстроены в одну линию. К лязгу затвора перезаряженного пулемета добавляется скрежет сминаемого гусеницами металла. Выстрел из пушки, пулеметные очереди, скрежет, разбегающиеся фигурки в непривычных касках.
– Второй-один, я Адамкус, слява немцев танки! Много танки!
С танками Котовский разберется, Арунасу некогда – справа пятью чадными кострами горят машины ребят его роты, а из-под гусениц крысами разбегаются их убийцы.
– Души сук, души! – сержант поливает немцев свинцом, танк вминает в землю хрупкие тела пушек, и лишние слова не нужны, экипаж без команд понимает друг друга, он превратился в Змея Горыныча, трехголовое, но единое существо, одержимое жаждой мести. Лязгает по броне и отлетает в сторону граната, взрывается в траве, осколки лишь царапают краску. Еще одна пушка сминается под гусеницами…
Семидесятипятимиллиметровый фугасный снаряд взрывается на боковой броне башни, двигатель глохнет, и в замерший танк попадает сразу несколько бронебойных болванок. Вспыхивает бензин, в разгоревшемся костре сначала трещат патроны, потом детонирует боекомплект орудия. Ни один люк танка не открылся.
– Отлично, Гюнтер, с первого выстрела!
– Мы вовремя, эти греки здорово дрались!
– Они были крепкие парни, Отто, но их слишком мало, чтобы нас остановить.
– Несколько штук успело сбежать к реке.
– Пускай. Парням из шестнадцатой тоже надо повесить на башни несколько скальпов.
* * *
Когда в наушниках смешались крики командиров подбитых танков, Котовский сработал механически, будто в мозгу включился какой-то прибор. Бездушный агрегат заменил растерянного, смятого Леху, жестяным голосом отдавал команды, вертел рукояти наводки, стрелял из пушки и пулемета, а где-то внутри, разрывая сердце, в истерике метался обделавшийся человек. Не капитан Котовский – вбитые за годы службы рефлексы спасли роту от окончательного истребления.
Как потом сумел вспомнить Алексей, минометы они все-таки снесли – их позиция оказалась на кратчайшем пути, по которому можно было удрать с линии огня противотанковых пушек. Изгиб местности спрятал от обстрела, но слева открылась дорога, по которой сплошным потоком двигались танки и грузовики. Серые, чужие. Хорошо, немцы оказались достаточно далеко – стреляли неточно, в танк Котовского угодил только один снаряд небольшого калибра, крепкая французская броня выдержала. Этого не может быть, но в воспоминаниях Алексея его танки летели не хуже БТ последних выпусков, маневрируя и отстреливаясь на ходу. Проскочили в очередную ложбину, посчитались. Котовский-человек взвыл – понял, сколько парней осталось там, на склоне холма из-за его дурацкой и неуместной лихости. Котовский-механизм спокойно отметил, что в строю осталось семь танков, и нужно срочно прорваться к своим, потому что массу войск, накатывающую с севера, ему не то что остановить, задержать толком не получится.
Впрочем, путь назад им уже отрезали – на очередную колонну танков и бронетранспортеров напоролись, выскочив с тыла. Обстреляли, кого-то подожгли и удрали еще дальше к реке раньше, чем немцы опомнились. Этот вынужденный маневр спас жизни полусотне греческих зенитчиков, прикрывавших от налетов мост через Вардар. Греки еще отбивались, но немецких мотоциклистов было в три раза больше. Одними винтовками против пулеметов и минометов много не навоюешь, а три немолодые шведские трехдюймовки без щитов против многочисленной и грамотной пехоты не аргумент.
Фрицы танков противника с тыла не ждали и отпора дать толком не смогли, хотя сопротивлялись отчаянно. Танкисты расстреляли их с расстояния в сто–двести метров, греки ударили со своей стороны – остатки вражеской пехоты разбежались, но спаслось немного.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
